- Это что за дрянь? - пропел Лис, глядя на Октаву, как на умалишенного, - я гляжу, ты, арранкар, вообще страх потерял...
Было не понятно, говорит ли альбинос о том, что было сейчас без разрешения и пояснения влито в его чашку, или о новом предложении ученого. Глаза капитана превратились в щелочки, а на губы растянулись в недоброй ухмылке.
- Пей, -  шинигами подхватил кружку и поднес ее Заелю, - я не шучууу, Гранц-куун... Знаешь, - продолжил опричник Владыки через некоторое время, - о твоем релизе ходят презабавнейшие слухи... И, если то, что говорят - правда, то твое предложение мне в какой-то мере даже льстит...
Гин оглядел розоволосого пустого с ног до головы откровенно оценивающим взглядом и, остановившись на глазах, пошловато ухмыльнулся.
- Неужели ты, наконец, решился ответить на мои ухаживания? Как это мило..! Особенно то, что ты мне предлагаешь сделать ЭТО таким будничным тоном... Ну-ну, Гранц-кун, тут нечего стесняться, у нас у всех есть свои потребности...
Ичимару сделал шаг навстречу Эспадовцу и, приобняв его за талию, легонько притянул к себе.
- Но я бы предпочел, чтобы все было более естественно, если ты понимаешь, - лицо ученого находилось так близко, что белобрысый бог смерти мог чувствовать свое дыхание, отражающееся от кожи арранкара, - сразу после процедуры, Заель... обещаю, - шепнул Лис и, разжав объятия, вздохнул, - значит, технологии? Что же, пусть так, хотя мне эта затея по-прежнему не нравится. Говори, что делать.
Отхлебнув из бутылки, Серый Кардинал Лас-Ночес, вернулся за стол.
- Кстати, а что ты в чашку налил?

Намеки, которыми Лис периодически одаривал подчиненных, по большей части не несли в себе сексуального подтекста. Ичимару не собирался заходить дальше слов. Даже сам процесс заигрывания превратился в нечто будничное и, произнося двойственные фразы, шинигами давно не чувствовал ничего, кроме скуки. Тем более, что игра всегда заканчивалась испуганными взглядами и попытками улизнуть подальше от Серого Кардинала. Так было и с Заелем. Альбинос вряд ли смог бы припомнить, сколько раз он заходил в Лабораторию, стрелял глазами, награждал Октаву пошловатыми комплиментами, но тот никогда не позволял себе поддержать затею, интуитивно понимая, что Гин приходит совершенно не за этим и никаких особых чувств к ученому не питает.
Что произошло сейчас, было понятно без дополнительных объяснений: Гранц попал в собственную ловушку, перемудрив с раствором. Изменения в поведение Эспадовца Лис приметил не сразу, хотя то, что арранкар не попытался, как обычно, выскользнуть из объятий уже показалось странным. Краска, залившая щеки розоволосого, окончательно укрепила капитана в мысли, что дело в выпитой жидкости. А уж когда Высший Пустой с грацией придворного французского двора обхватил опричника Ками за подбородок, да еще с шиком, достойным Ловеласа, промурлыкал на ухо столь откровенную фразочку, терпению Проводника Душ пришел конец.
Гин встал. Удивился. Нахмурился. Попытался разозлиться.
- Какого меноса ты творишь, - прошипел, перехватывая руку Заель-Апорро. Но ситуация была настолько комичной,  что как бы ни старался "Ичимару-сама", улыбки сдержать не мог.
Интрига прояснялась: не мог Октава в здравом уме подливать в настойку начальнику афродизиак - просто не мог. Выходило - перепутал флаконы. Оплошность, но вполне простительная... Лис некоторое время изучающе смотрел на розоволосого, отмечая, как его лицо то и дело меняет цвет и подыскивал уже ехидное замечание по поводу состояния арранкара, но вдруг, в глубине охровых глаз, увидел такое отчаяние, что прикусил язык.
Внезапно капитан-отступник осознал, с каким давлением приходится сталкиваться Восьмому каждый уэкомундовский день. Айзен требует одного, Ичимару другого, а еще есть и братцы-арранкары, которые все тоже чего-то постоянно хотят. Насколько надо было устать от этого всего, чтобы, даже под действием чего-то там, решиться на такой поступок? Гин вздохнул.
- Помрешь же и не узнаешь, - беззлобно хмыкнул он и подался навстречу ученому, продолжая удерживать того за кисть руки. Аккуратно сняв с переносицы арракнкара очки, положил их на стол и, оценивая себя со стороны, альбинос отметил, что совершенно не нервничает. Несмотря на странное, мягко выражаясь, поведение, Кицуне чувствовал, что Заель не опасен.
Капитан взял ученого за вторую руку и, наклонившись, осторожно коснулся губ Эспадовца своими. Поцелуй не вызвал никаких отрицательных эмоций у шинигами а, догадываясь о том, что сейчас происходит с Октавой, он едва заметно улыбнулся и задержал прикосновение, удлиняя довольно невинный поцелуй....
Последнее легкое движение губ и Лис, отстранившись, притянул Заеля к себе, уложив его голову себе на плечо.
- Перепутал? У тебя тут столько склянок, что не мудрено, - Ичимару успокаивающе поглаживал парня по спине, придерживая за талию, - ну-ну, перестань... Я достал тебя? Достааал.. знааю, можешь не отвечать... Обещаю, больше так не буду...
Стараясь придать голосу как можно больше мягкости, отступник продолжал водить рукой по спине, плечам Октавы, натыкаясь на мягкие волосы, разбирал пряди, а сам понимал, что что-то сейчас изменилось. Он уже не сможет как прежде шпынять восьмого. Ученый заслужил уважение могущественного соратника Владыки. И не только этим поступком, скорее, выходка Апорро явилась своеобразной лакмусовой бумажкой, помогла понять, насколько преданным, послушным и понимающим подчиненным он был все это время...
"И ни разу даже слова не сказал против очередного задания, не дал понять, что ему это в тягость, не отказался..."
- Измотали тебя совсем... Надо будет тебе отдохнуть... "после того, что должно скоро случиться, - додумал капитан, но вслух не сказал, - действительно, надо будет отправить его куда-нибудь, чтобы не попал в мясорубку..." Не хочешь в отпуск в Генсей на пару месяцев? - тихо поинтересовался Ичимару, разжимая руки.

Октава не то, что ликовал, слова-то такого не найдешь. Ему удалось вывести этого белобрысого. Как он восхитительно злился, просто сказка! Превосходно! Мужчина аж шипел и готов как будто бы применить силу. Огнем на коже показалось стальное сжатие руки Апорро. Ученый зажмурился даже, чувствуя боль почти до костей. Но вот Гин переменился, ситуация его...забавляла? Триумф восьмого продлился так коротко? Удивляться настала очередь арранкара, но он, затаив дыхание, так же изучал реакцию Ичимару.
-Личность эта оказалась не так проста, как я думал... Что же он? И возмездие никакое не придумает, или уже придумал?-хотя улыбка, пару мгновений назад которая была откровенной, сменилась на мягкую и добрую. Даже где-то на улыбку Айзена-сама похожая. Только у Ками за улыбкой стоит сила и стальной расчет, Гранц каждый раз подмечал, а у Ичимару вместе с силой рассудительность и разум. Губы. Какая нелепость, по сути, просто часть кожи. А сколько всего можно передать. Только через слова, устно, но и изгибами. Полные губы содержат в себе царскую ленивость, спокойную мудрость, как у все того же Айзена или Койота. Изгибаются они красиво-медленно, плавно. А тонкие губы наполнены острой стремительностью, уверенностью. И меняют они изгиб несколько раз за мгновение. Как у Ичимару.  Как они все интересны! Каждый в этот мир несет свой полуоттенок. Когда-нибудь Гранц научится испытывать каждую эмоцию сразу, пережить все полутона чувств, и, возможно тогда, ему будет открыта вся вселенная, не замкнутая в этих чертовых рамках. Ичимару, впрочем, вместе с губами весь переменился в настроении:
- Помрешь же и не узнаешь,- Гранц невольно хлопнул глазами, не понимая, что вообще происходит. Шеф снял очки парня, без пелены стекла под воздействием чая Ичимару стал ослепительно белым, а при приближении контуры его лица и фигуры вырисовывались, как на картинке. Собственно, а почему Апорро приближается к отступнику? Губы, на которых пару секунд назад акцентировал внимание ученый, скрылись из вида и почувствовались на его собственных. Легко. Тепло. Мысли пробежали в голове Гранца телесуфлерской лентой, причем в одно слово. Все сразу. Губы мужчины аккуратно и плавно ходили по губам пустого. Веки восьмого отяжелели, будто ресницы стали весить больше тонны, и он крепко зажмурился, концентрируясь на ощущениях поцелуя. Он послушно пару раз попытался повторить движения губ за Гином, но это у него слабовато получалось, Койот же за один раз не научит его. Если сравнивать, кстати, губы Примеро были как приторное варенье, тяжелые на восприятие. Но Старрк просто силен, его моральная сила и физическая были одним и тем же. И вкушать силу в чистом виде тоже было довольно приятно. А вот сейчас. Тучи уходящих ввысь мыслей и одно на весь мозг легкое ощущение. Согретые после поцелуя губы Гранца наткнулись на прохладу комнаты, и он осторожно приоткрыл один глаз, мимолетно глядя на Ичимару. Тот вдруг прижал ученого к себе, поглаживая, как малое дитя. Чувство реальности внезапно решило вернуться, и Апорро молил дух Леонадро да Винчи, чтоб тот разрешил провалиться ему под пол. Гин, впрочем, не ехидничал, не высказывался, а продолжал успокаивать парня:
- Перепутал? У тебя тут столько склянок, что не мудрено.
-Я..-слова нужные упорно попрятались вне нервного центра Октавы, найти их было довольно тяжело.
- ну-ну, перестань... Я достал тебя? Достааал.. знааю, можешь не отвечать... Обещаю, больше так не буду...- жаловаться на усталость Гранц не привык, да и не зачем знать это шефу вообще.
-Нет, что вы, Ичимару-сама,-парень, отрицательно кивнув головой, таращился в пол, а затем поднял глаза вверх,- Я.. Я прошу прощения, такого вопиющего случая больше не повториться. Я должен был тщательней следить за содержанием своих средств..
Уф, как все под копирку получалось. Перепутал. Вообще обездвижить хотел, начнем с этого. Октава обреченно выдохнул и более искренне произнес:
-Я извиняюсь, Ичимару-сама.- под убаюкивающие поглаживания хотелось заснуть и забыться к меносам. Но работа, ожидающая его, и то, что сейчас произошло, бешено летая в стенках сознания, не смыкали все еще тяжелых век. Гин продолжал говорить, освободив Октаву из объятий:
- Измотали тебя совсем... Надо будет тебе отдохнуть..Не хочешь в отпуск в Генсей на пару месяцев?- Заэль тактично кашлянул и, надев очки обратно, проговорил тихим голосом, побоявшись, что если повысит голос на пару тонов, тут все обрушится, в прямом смысле:
-Нет. Не стоит, Ичимару-сама. Я готов к выполнению заданий. Да. Нам нужно возвращаться к работе.
Гогот ревущего голоса... Гриммджо Джагерджага оборвал все умиротворительные ниточки, натянувшиеся в организме эспадовца. Пакости, как из рога изобилия полились со стороны шестого скрещенного меча:
- Йо! Никак педерастней занимаетесь? Забавно! Ну на счет него я молчу… всегда знал. Хотя не думал что он такой в буквальном смысле. Но от тебя я никак не мог ожидать подобного, Заэль!
Гранц спокойно выдохнул, представляя, как ставит этому грубияну клизму пятилитрову.
-Шестой, двери и правила этикета в совокупности дают тактичный стук в  дверь, никогда о таком не слышал, м?-парень, развернувшись к шинигами спиной, поправил очки и провел ладонью по волосам.
-А я к вам на чаек зашел! Ну вы можете не стеснятся, я могу подождать пока вы уладите свои интимные дела!-Заэль нервно хмыкнул:
-Твоя природная воспитанность помогает тебе достичь желаемого.-прям он на чаек зашел, конечно,-Что тебе надо?